– Это предупреждение о грядущей расплате, – напыжился посол.

– Ну-у, это когда еще будет?! Да и будет ли вообще? – усомнилась Хазарова в его словах. – А по поводу расплаты, это вы верно подметили. Мы с нетерпением ждем, когда вы внесете оплату за своих обгадившихся дипломатов. И пока деньги не окажутся на счетах нашего Минфина, они будут сидеть и вонять своими засранными штанишками. Так что, в ваших интересах поторопиться с этим делом. Все их противоправные действия зафиксированы камерами наблюдения, и опираясь на эти доказательства, против них будут выдвинуты обвинения в подстрекательстве, организации и руководстве вооруженным мятежом, направленным на свержение власти и изменение государственного устройства страны пребывания. Вполне возможно, что по завершению всех следственных мероприятий в отношении этих лиц, мы даже не будем настаивать на их отзыве из страны. Однако документальный фильм, снятый нашими операторами, навсегда прославит ваших дипломатических представителей в глазах мирового сообщества. Особенно его впечатлит сцена их эскортирования с набрякшими от фекалий штанами. Получить Оскар за этот фильм нам вряд ли удастся, зато лицезрение ваших дипломатов, находящихся в непотребном виде и их публичное осмеяние, несколько скрасит негативное впечатление от их неприглядной деятельности. Ну да вашей дипломатии не впервой позориться на весь мир.

– Неужели вы так циничны в своем неуемном желании состряпать из этого инцидента грязный пасквиль на наших сотрудников? – скривился Джон-младший.

– Кажется это Аллен Даллес97, сказал в свое время, что против врагов Соединенных Штатов применимы любые методы борьбы? – заявила она, источая при этом ничем не прикрытый сарказм. – У нас это называется «вашим салом по сусалам».

Переводчица заблеяла что-то невнятное, затрудняясь с дословным переводом последней фразы. Но смысл для всех был понятен и без перевода.

– Что ж, – продолжила меж тем Хазарова, в зрачках которой уже вовсю пылал огонь праведного гнева, – раз у вас все, то теперь настала моя очередь бить по воротам.

– ???

– Я, действительно вам признательна, – взглянула она прямо в переносицу послу, будто прицеливалась, – за то, что вы сами пришли и тем самым избавили нас от нужды приглашать вас.

Она выпрямилась и напряглась как тетива лука, готовая в любую секунду послать в цель свою разящую стрелу. Это напряжение невольно передалось и послу, поэтому он тоже внутренне подобрался, ожидая всего чего угодно от этой фурии.

– Господин посол! – менторским тоном, не предвещавшим ничего хорошего, начала она. – От имени и по поручению Правительства Российской Федерации я вручаю вам ноту решительного протеста по поводу открытого и грубого вмешательства представителей вашего дипломатического корпуса во внутренние дела России, выразившиеся в подготовке и участии в вооруженном мятеже, что противоречит духу и букве Венской Конвенции о дипломатических сношениях.

При этих словах она полуобернулась, взяла со стола лежащую там папку и протянула ее послу. В нарушение правил дипломатического протокола, он не взял протянутую ему папку собственноручно, что означало бы официальное принятие ноты, а нервно дернув головой, приказал это сделать своему помощнику. Тот немедленно повиновался, буквально выхватил из рук министра злополучную папку и небрежно сунул ее себе подмышку. На столь явное хамское поведение посла, министр только улыбнулась одной из своих фирменных улыбок.

– Я доведу до сведения Государственного департамента Соединенных Штатов Америки текст вашей ноты, – снизошел Хантсман до произнесения принятой формулировки, и уже хотел было развернуться, чтобы уйти, не попрощавшись, как был немедленно остановлен.

– Постойте, господин посол! – как выстрел в спину произнесла она. – Я еще не закончила.

Хантсману пришлось вновь обернуться лицом к этой сразу ставшей неприятной женщине.

– У вас имеются какие-то вопросы ко мне? – удивленно выгнув бровь, поинтересовался посол.

– Да. У Российской Федерации тоже имеется немало поводов для выражения своего недовольства политикой Соединенных Штатов. И в этой связи у меня заготовлена для вас еще одна нота.

– Я слушаю вас, – нахмурился посол, всей кожей чувствуя, что сегодняшний день он запомнит надолго.

– Вначале несколько слов преамбулы, если позволите. В декабре 2016 года президент Соединенных Штатов Барак Обама под надуманным предлогом объявил о снятии дипломатического статуса с загородных комплексов постпредства РФ в Нью-Йорке и посольства в Вашингтоне, а также ограничении доступа сотрудников нашей миссии к этим зданиям. А после взаимного сокращения персонала дипломатических представителей обоих государств пошел еще дальше в конфронтации с Российской Федерацией, закрыв российское генконсульство в Сан-Франциско, и запретив доступ к зданиям торгпредства в Вашингтоне и офису торгпредства в Нью-Йорке. Все перечисленные объекты, при этом, находились в собственности российского правительства. Россия тогда не отреагировала на враждебные действия со стороны Соединенных Штатов, надеясь урегулировать данный вопрос дипломатическими методами. Прошло четыре года и нашему долготерпению, наконец, настал предел.

Хазарова вновь полуобернулась к столу и взяла в руки еще одну папку. Чеканным голосом, в котором слышались металлические нотки, она произнесла, глядя в раскрытую папку:

– Господин посол! От имени и по поручению Правительства Российской Федерации вручаю вам ноту-предписание. Исходя из принципов взаимности, принятых в международной практике, вам предписывается в течение 72-х часов с момента вручения вам настоящей ноты освободить от своего присутствия нижеследующие объекты недвижимости на территории Москвы:

– дачу в Серебряном бору, расположенную на улице Таманской, дом 107а;

– склады посольства, расположенные на улице Дорожной;

– резиденцию посла США, расположенную в Спасопесковском переулке, дом 10.

По истечении 72-х часов с этих объектов будет снят статус дипломатической неприкосновенности.

С этими словами она резко захлопнула папку, так, что визитеры невольно вздрогнули. Хазарова, сделав шаг вперед, буквально в нос сунула папку с нотой послу, и тому не оставалось ничего другого, как покорно принять ее в руки. Держа ее обеими руками, он начал возмущаться:

– Это произвол! Это нарушение всех базовых принципов дипломатических сношений. У вас нет никаких законных оснований для совершения подобных действий! По крайней мере, вы должны были провести с нами совместные консультации по этому поводу, прежде принятия решения в одностороннем порядке.

Речь его была резка, быстра и отрывиста. Переводчица едва поспевала за своим шефом, пытаясь скопировать его интонации. Хазарова стойко выдержала водопад посольского недовольства. Ни один мускул не дрогнул на лице бывшего директора Департамента информации и печати МИДа, привыкшей к подобным эскападам.

– А у вашей стороны были законные основания на конфискацию нашей собственности? – ледяным тоном поинтересовалась «стальная леди» русского МИДа.

– Да! – едва не выкрикнул Хантсман, сбиваясь на фальцет. – Ваши дипломаты грубо вмешивались в наши выборы, а территория и здания ваших представительств могли быть использованы для шпионской деятельности!

– Могли или использовались?! – переспросила она, тем самым подчеркивая глупость высказанную послом.

Тот сразу понял, что совершил оплошку и тут же попытался вывернуться:

– У нас имеются все основания считать так!

– Имеются или нет, это уже вопрос интерпретации и словесной эквилибристики, – все также отстраненно заметила она. – А вот о том, как вмешивались в наши внутренние дела ваши сотрудники, я вам изложила в предыдущей ноте. Кроме этого у нас имеется еще одно законное основание для изъятия из вашего пользования, по крайней мере «Спасо-Хауса».

– Какое?!

– Я сожалею, мистер Хантсман, что вынуждена читать вам лекцию на историческую тему, но вижу, что без этого никак не обойтись. Здание «Спасо-Хаус» является исторической и культурной ценностью нашей столицы, являясь образчиком неоклассической архитектуры, а значит, находится под охраной, как памятник исторического наследия русского и российского зодчества конца 19-го века. И, несмотря на это, ваша дипломатическая миссия дважды – в 1937 и в 1956 годах осуществляла перепланировку и переустройство внутренних помещений здания без согласования с принимающей стороной. Раньше, когда наши отношения с вами не были столь напряженными, мы не придавали этому большого значения, а теперь решили обратить сугубое внимание на произвол в отношении исторического памятника архитектуры. После обследования внутренних помещений специальной комиссией, мы еще предъявим вам иск по этому поводу. И дело будет выиграно, так как иск будет подан в наш суд.

– Но как же так?! Это никак невозможно! У нас запланирован целый ряд